Пробился ручеек из под земли!
Он был зеркальной чистоты,
В нем отражались небо, птицы и цветы
И солнце, прикасаясь к ручейку лучами
В нем переливалось золотистыми цветами!
Катился ручеек по склону, куда не знал
И вскоре в воды быстрой речки он попал,
А река в бушующее море впала
И прозрачный ручеек с песком смешала,
И оказался он в такой морской пучине,
Где волны с силою, его об скалы били!
И посмотрев на небо, ручеек воскликнул,:
Ведь я к морской пучине не привыкнул!
Я не хочу в бурлящих водах жить,
Я так хочу как раньше чистым и прозрачным быть!
Господь ему с улыбкой отвечал:
Ах, вот ты где, а я тебя искал!
Я легче воздуха вмиг сделаю тебя,
Очищу от всей грязи, соли и песка,
Лучами солнца к небу подниму любя!
И в один миг вдруг ручеек игривый
Стал облачком пушистым и красивым!
Он плыл по небу и дивился: вот это чудеса
Земля как на ладони, какая красота!
Родившись из земли, подумать разве мог
Что такое чудо сотворит со мною Бог!
Господь ответил: Да, моих чудес полна земля!
Жаль, люди перестали видеть в них меня!
Они так редко смотрят вверх, на небеса!
А в небе к людям вся любовь моя отражена!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
